chern_molnija

Из статьи Виктории Никифоровой:

«Одной из главных проблем американского здравоохранения многие годы была цена на лекарства. Вернее, ее неуклонный рост, обусловленный исключительно алчностью производителей.


САМЫЙ НЕНАВИСТНЫЙ ЧЕЛОВЕК ГОДА

В 2015 году мировая пресса на все лады склоняла Мартина Шкрели. Ушлый фармацевт купил права на популярное лекарство от ВИЧ и моментально поднял цену на таблетку: вместо 13,5 доллара она стала стоить 750. Шкрели назвали самым ненавистным человеком года, но это не помогло, цену на препарат он так и не снизил.

На самом деле ничего уникального тут не было. Все американские фармкомпании в последние годы ударными темпами повышали цены на лекарства, просто делали это втихомолку, стараясь избегать скандалов. Например, известная корпорация Novartis в 2003 году выпустила препарат от рака. С тех пор его цена взлетела в 22 раза. Сегодня годовой курс лечения им стоит 123 тысячи долларов.

Фантастических прибылей добиваются производители орфанных лекарств, предназначенных для лечения редких болезней. Цена за годовой курс там обретается в районе полумиллиона долларов.

Только за шесть месяцев 2019 года в 8,8 раза вздорожал легендарный прозак - лекарство для хорошего настроения.


АМЕРИКАНСКИЙ ДИАБЕТИК БЕЗ МЕДСТРАХОВКИ - СМЕРТНИК

Особенно жутко выглядит рост цен на жизненно необходимые препараты. Доза банального инсулина с 2009 по 2019-й подорожала в три раза - с 90 до 330 долларов. Медстраховка покрывает стоимость инсулина, но почти у двух миллионов диабетиков никакой медстраховки нет.

Тридцатишестилетняя Лора Марстон рассказала год назад журналистам BBC, как после закрытия фирмы, в которой она работала, она осталась без страховки. "Я тратила 2880 долларов в месяц, просто чтобы остаться в живых", - говорит она. Пока она не нашла работу, Марстон пришлось продать свою квартиру, мебель, машину, потратить все пенсионные накопления - и все это только, чтобы покупать жизненно необходимое лекарство.

Отчаявшиеся люди пытаются растягивать одну дозу инсулина на несколько приемов. Часто это приводит к летальному исходу. Так погиб в 2017 году 26-летний Алек Смит - спустя лишь месяц после того, как закончилась его медстраховка. Смит работал полный рабочий день, но у него все равно не было тысячи долларов в месяц на инсулин.


ВЕТЕРИНАРНОЕ ЛЕЧЕНИЕ ЛЮДЕЙ

Дороговизна антибиотиков привела к тому, что американцы стали закупать ветеринарные препараты. Популярностью пользуется, например, пенициллин для аквариумных рыбок. А что поделать, если "человеческий" флакон суспензии популярного антибиотика, произведенного еще в 1950-е годы, стоит от 2400 до 2800 долларов?»


ЗАПРЕТ НА ДЕШЕВОЕ СПАСЕНИЕ ЖИЗНИ

«Ситуация с недоступностью лекарств, сложившаяся в США, абсолютно уникальна. Дело тут не только в цене лекарств, но и в том, что местные фармкомпании полностью монополизировали рынок и перекрыли американцам любую законную возможность купить нужные таблетки по вменяемой цене.

Местный рынок наглухо закрыт от дешевых импортных дженериков. Граждане могут ввезти небольшое количество лекарства из-за границы, только если у них есть рецепт от врача на него. Купить препарат в аптеке без рецепта невозможно. Покупать лекарства на иностранных интернет-сайтах или в соцсетях, с рук - запрещено.

То есть человек без страховки - а это, на минуточку, сорок миллионов американцев, - заболев, попадает в кафкианскую ситуацию. В аптеке он не может купить ничего, кроме парацетамола. Чтобы приобрести тот же антибиотик, ему нужен рецепт от врача. Чтобы попасть к врачу без страховки, нужно заплатить много денег. А денег у него нет, иначе он купил бы себе страховку

Впрочем, и страховка зачастую покрывает лишь часть стоимости препарата. Поэтому треть американских пациентов старается вообще не покупать рецептурные препараты.


ФАРМАЦЕВТИЧЕСКАЯ МАФИЯ И УЗАКОНЕННАЯ КОРРУПЦИЯ

Лекарственным кризисом американцы обязаны невидимой руке рынка. Эта рука регулярно обчищает их карманы без малейшего вмешательства государства. В стране попросту нет госструктуры, которая могла бы отрегулировать цены на препараты.

Единственным федеральным органом, который должен, по идее, контролировать производство лекарств в США, является Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (Food and Drug Administration). Но фармкомпании успешно порешали вопрос с FDA: по какому-то странному совпадению, его руководителями постоянно становятся люди, всю свою жизнь проработавшие в крупнейших фармкомпаниях.

Однако даже у FDA нет права контролировать цены на лекарства. В этом году расследованием деятельности фармкомпаний вынуждены были заняться в конгрессе США, настолько очевидна была несправедливость, царящая на рынке.

Впрочем, расследование ведется без особого усердия. Американские критики "Биг Фармы" утверждают, что представители индустрии тратят сотни миллионов долларов ежегодно на подкуп политиков, продвижение своих кандидатов и лоббирование своих интересов. Причем продвигают их интересы представители обеих руководящих партий - и Демократической, и Республиканской».

«Неудивительно, что власти США наотрез отказались от Спутника-V, предложенного Россией. Местным фармкомпаниям, разрабатывавшим свои вакцины на деньги американских налогоплательщиков, нужно теперь вынудить налогоплательщиков покупать "только отечественное". Сколько эта вакцина будет стоить, пока неизвестно. Известно лишь, что у властей США нет ни возможности, ни желания как-то на эту цену повлиять».

https://ria.ru/20201207/farmkompanii-1587974666.html

С учетом узаконенной коррупции, лежащей в основе американской государственности, исправить положение невозможно в принципе. Чтобы победить на выборах, нужно иметь деньги в избирательном фонде. А эти деньги американским политикам дают различные корпорации, в том числе фармацевтические. Естественно, дают в расчете на то, что, заняв свою должность, политик будут отстаивать их интересы, как бы они ни противоречили интересам его избирателей.

Если политик верно служит обогащению корпораций, он остается на этой должности несколько десятилетий, часто до самой смерти. Если же он начнет думать об избирателях, на следующих выборах его заменят. Сами же избиратели, о которых он пекся, от него и отвернутся, узнав из правдивейших американских СМИ о нем всё, на что только хватит фантазии сочинителям. А любая правда, отличающаяся от выгодной корпорациям лжи, подвергнется цензуре и до избирателей не дойдет.